Про геополитическую эффективность
Jan. 1st, 2025 10:12 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
artyom_ferrierДоводилось слышать от в общем-то неглупых людей сентенции того рода, что, мол, «Путин, конечно, негодяй и маньяк, но чисто с прагматической точки зрения его действия приходится признать довольно успешными, если под успехом подразумевать территориальную экспансию России. Крым он всё-таки захапал — и сухопутный коридор к нему обеспечил. Ну а что для этого потребовалось уложить в украинские чернозёмы сколько-то там сотен тысяч закупленных оптом горемычных нищебродов да зеков — так какие ж империи когда вовсе считались с подобными «потерями», кто о них когда помнил и плакал? А вот территориальные приобретения — для империи имеют значимость».
Что ж, я не скрываю своего отношения к Московии в любой её ипостаси, в любой её период от Иоанна «Бунши» начиная, но всё же, если говорить о территориальной экспансии и чисто прагматически оценивать эффективность новых приобретений конкретно в украинских землях, то небесполезно сравнить нынешние «успехи» Кремля — с тем, что было в семнадцатом веке.
В отечественной историографии давно принято всячески превозносить Петра как гениального реформатора и чуть ли не спасителя России от деградации и впадения в ничтожество, а предшествующее ему царствование, Алексея Михайловича Тишайшего, принято считать «диким», «отсталым» и вообще невнятным.
Между тем, именно в это царствование, в середине семнадцатого века, Московия и обрела самый, пожалуй, ценный приз для своей экспансии — Левобережную Украину.
И что характерно, сумела сделать это практически вовсе без использования военной силы, виртуозно сыграв на противоречиях между польской короной, интересами отдельных магнатов (вроде Вишневецкого) и амбициями украинских лидеров, вроде Хмельницкого.
Результатом же стало то, что эти огромные территории с многочисленным и весьма деятельным населением перешли под фактическую власть Москвы не только что мирно, но и со всем своим благорасположением к ней, а впоследствии, влившись в Московию, на протяжении веков составляли очень значительную часть её военной силы (в конце концов, впоследствии именно украинские казаки брали для Москвы и Крым, и Кубань).
Опять же, в душе мне претит расточать комплименты Московии, поскольку я её не люблю старой новгородской нелюбовью, но как они обстряпали дельце с Хмельницким и компанией — это достойно того, чтобы снять шляпу.
Да, естественно, ходят слухи, что московиты, как водится, в чём-то и кинули контрагентов, и извратили суть Переяславской рады, но, тем не менее, результат остаётся результатом: огромные новые земли были присоединены, и при этом — фактически бескровно, и без озлобления тамошнего народа против себя.
И можно, конечно, смеяться над Тишайшим и его «дремучестью», но, как мне представляется, его успех с Украиной был всё-таки более впечатляющим, чем, скажем, Прутский поход его прославляемого сыночка, когда тому пришлось вытряхивать державную казну дочиста, чтобы выкупиться из турецкого плена.
Тем более успех московитской державности образца семнадцатого века — затмевает нынешние экспансионистские потуги существа, восседающего своим ботоксным афедроном на российском троне.
Если говорить именно о присоединении новых территорий и усилении своего влияния — так после Революции Гидности в четырнадцатом для этого сложились практически идеальные условия.
Украина тогда переживала большой душевный подъём и даже эйфорию на фоне победы Майдана, и были, конечно, сильные настроения против Москвы — но всё это должно было неминуемо смениться горьким разочарованием в течение ближайших же месяцев, когда бы оказалось, что экономическая ситуация и положение народа вовсе не улучшаются с выбором «проевропейского» вектора.
Однако ж, аннексия Крыма, развязывание войны на Донбассе и, далее, уже практически откровенное вторжение РА — дали новому украинскому руководству блестящее оправдание экономических трудностей, а заодно — повод «сплотиться перед оскалом агрессора» и, в случае надобности, применять такие меры, против которых в ином случае мог бы тотчас разгореться новый Майдан.
К тому же, когда Украина в глазах всего мира оказалась, сразу же с аннексии Крыма, жертвой российской агрессии — ей начала оказываться какая-никакая западная поддержка. Которой, скорее всего, не было бы, не случись той российской агрессии. Во всяком случае, я не уверен, что Европа предоставила бы Украине безвиз — а одно это считается очень важным достижением президентства Порошенко.
И вот если бы российскому руководству тогда хватило ума просто сидеть и ждать, всячески демонстрируя нейтралитет по отношению к соседям и их делам (ну пусть и с примесью лёгкой укоризны за то, что отвергли «Таёжный» союз) — очень скоро в Украине, и не только восточной, можно было бы ожидать стремительный и бурный взлёт пророссийских настроений, да такой, что и мечтать не приходилось до Майдана. Между тем как герои революции, не находя достаточной внешней угрозы для «сплочения», естественно, занялись бы междуусобной грызнёй (они и так ею занимались, конечно, но на фоне фактической войны с Россией — всё же не столь энергично и самозабвенно).
И уже через год Кремль, не пошевелив ни единым пальцем, мог бы с лёгкостью приводить в Киеве к власти любые силы по своему вкусу — с тем, чтобы они в масштабах всей Украины проводили угодную Кремлю политику.
При этом, разумеется, стратегически Кремлю было выгодно сохранение наиболее пророссийских регионов (т. е., Крыма и Востока) в составе Украины, а вовсе не присоединение к себе.
Но если уж стукнула в голову такая моча, как «возврат» Крыма, вынь да положь — так в четырнадцатом его можно было купить… ну, раз так в сто дешевле, чем он обошёлся сейчас.
И «в сто раз» — это не фигура речи, не гипербола. Скорее — преуменьшение.
Потери России от конфликта с Украиной — теперь уж вовсе с трудом поддаются исчислению, и счёт далеко ещё не закончен (и закончится, скорее всего, полным уничтожением того, что можно считать российской государственностью, а что возникнет на её месте — то будет совершенно новая страница истории).
Между тем, если бы тогда, в четырнадцатом, не форсировать события, а просто подождать — то уже через несколько месяцев новое украинское правительство, отчаянно нуждавшееся в средствах, вполне согласилось бы поставить вопрос о выходе Крыма на общенациональный референдум (как того и требовала их конституция) где-нибудь так миллиардов за десять долларов. Ну, за двадцать.
Совершенно смешные деньги в масштабах российского бюджета — но весьма критические тогда для украинского.
И вот когда бы там бродили по улицам марши бабушек с пустыми кастрюлями, а уж в Крыму-то те бабушки и вовсе бы озверели на почве антиукраинизма — Киеву было бы очень соблазнительно отделаться от самого своего пророссийского региона, этого «парка советского периода», да ещё и получить за это от Москвы каких-то денег, чтобы залатать дыры в бюджете и хоть как-то убаюкать социальные волнения, хоть на время.
Именно такое развитие событий — ожидалось бы в том случае, если б в Кремле в ту пору сидел кто-то, руководствующийся именно «великодержавными» экспансионистскими интересами, а не персональными обидками бывшего дрезденского завклуба, которого турнули с тёпленького местечка вихри перемен, и теперь, конечно, нужно отомстить за сию трагедию всем вихрям и всем переменам, а дальше — трава не расти, «хочется движухи, и мы попадём в рай, а они просто сдохнут».
Опять же, я должен ещё раз оговориться — я не люблю Московию ни в каком виде (и мы ещё с нею обсудим вопрос пересмотра итогов битвы при Шелони, ещё при моей жизни, надеюсь).
И я нахожу примитивной и вульгарной самое идею о «национальном единстве». Это уровень мышления — примерно как в той дурацкой притче про старика и вязанку прутиков. Которые, де, легко поломать по отдельности, но которые будто бы несокрушимы в единой фасции (покуда нет топора, естественно).
Как по мне, и объединение Германии при Бисмарке — было не очень хорошим явлением, породившим последующие трагедии двадцатого века. Как по мне, величие германоязычного этноса — вовсе не требовало политической его унификации. Нет, как по мне, гораздо интереснее и гораздо продуктивнее, когда близкие, «однокоренные» сообщества развиваются параллельно, в разных юрисдикциях, в разных государственных формациях. И в Австрии Моцарт, а в Германии Бетховен — и пусть над ними реят разные флаги, и пусть распускаются тысячи цветов на радость человечеству.
Когда же некий крупный этнос политически объединяется, образует одну державу — у её правителей запросто происходит головокружение от успехов и едет крыша от осознания собственного могущества. В определённый момент они начинают мечтать о том, чтобы заделаться «владычицей морской», то есть править морями, а морями на этом глобусе — уже есть, кому править, и не надо туда соваться: ни к чему хорошему это не приводит.
И да простит Гарибальди, но я и объединение Италии не считаю «благом». Куда пышнее и значительнее цвела культура на этом полуострове — когда там было с десяток разных княжеств, вольных городов и торговых республик. Ей-богу, не стоило всё это объединять только для того, чтобы Муссолини на какой-то миг мог почувствовать себя «цезарем».
Тем более я считаю трагедией политическое объединение русского народа и появление «Московии».
Как по мне, гораздо симпатичнее смотрелся бы вариант, когда бы сохранялись культурно и этнически близкие, но политически суверенные образования на этих землях. Чтоб была Новгородчина, было ВКЛ (возможно, и с выделением Украины в некоторый момент), ну и «Низовские», Владимиро-Суздальские земли, то есть «Залешанщина».
Но вот история пошла так, что заявились татаро-монголы и научили Москву плохому: строительству бессмысленных садомазохистических империй. И она, постепенно, всё подгребла под себя. Сначала — Волжский торговый путь, а потом и Причерноморье.
И это единство русских земель — обрело в здешнем политическом сознании какую-то болезненную сверхценность.
По хорошему счёту, совершенно превратно оказались истолкованы уроки монгольского нашествия, когда вину за падение Руси стали возлагать на её разобщённость. А вот была бы единой — тогда бы…
Что было бы «тогда бы» - в общем-то, показал пример битвы на Калке, где два разведывательных монгольских тумена порвали в лоскуты все объединённые силы южных русских княжеств. И пример единого и могущественного Хорезма, который просто рухнул в пыль — тоже это показал.
В действительности пресловутая «феодальная раздробленность» Руси — это то, что спасло(!) её от совершенного и полного разгрома татарами, позволив хоть каким-то землям выжить хоть как-то.
Татары в данном случае — действовали как тот топор против вязанки прутиков.
Ну да судить о том, как могло бы быть в истории — занятие пусть увлекательное, но едва ли практичное в наши дни, а нынешние реалии таковы, что на троне Москвы оказалась не Алексей Михалыч Тишайший, и уж тем более не Бисмарк, а вот такое существо, которое во главу угла ставит даже не экспансионистскую выгоду «московизма», а исключительно удовлетворение своих персональных комплексов, своё стремление показать всему миру, какая он офигенно крутая и страшная крыса, загнанная в угол.
Самое же главное, когда говорят о каких-то «успехах» Путина — люди судят так, будто бы нынешнее статус кво уже определилось и зафиксировалось на века грядущие.
Тут, конечно, очень забавно и «лыком в строку» вышел этот поворот дел в Сирии.
Где тоже Путин будто бы добился «успехов», и утвердил власть своего протеже, а тут раз — и за неделю всё полетело вверх тормашками.
Ну так вот даже если удастся сейчас, терроризируя украинское гражданское население бомбардировками, склонить Киев к какому-то перемирию, даже к какому-то декларативному признанию нынешних российских завоеваний – кто-нибудь в здравом уме может поверить, что это будет сколько-нибудь надолго?
Когда при Алексее Михайловиче прирезали Левобережную Украину — это оказался довольно прочный союз, в котором выгоду находили все заинтересованные стороны.
Да и для европейских держав Московия тогда вовсе не стала «изгоем», сохранила вполне «рабочие» отношения даже с Речью Посполитой.
Сейчас — конечно, Запад может улыбаться Путину и чего-то с ним обсуждать, и с чем-то даже соглашаться, но по сути он сотворил самое худшее, что только может сотворить политик. Он — обозначил угрозу, не подтвердив при этом её, так сказать, «материальной существенности» (да, пресловутый «Кокошник» по Южмашу — он не подтверждает «материальной существенности» русской угрозы, это больше то ли «шоу-биз», то ли просто шизофрения).
То есть, Путин показал, что нынешняя Россия намерена отхапывать чужие территории огнём и мечом, не считаясь с потерями, как бывало модно при Чингисхане, но стало немодно уже в семнадцатом веке — но при этом показала такой свой уровень военной некомпетентности, какой уж точно никого не заставит смотреть на неё, как на монголов в их самый славный час.
И я, честно, не знаю, до сих пор не определился, желать ли России расчленения для преодоления того кризиса, куда её загнал этот «петушиный бунт» обиженных совковых недобитков, «поднимающихся с колен», но когда задумываюсь о «судьбах Родины» - порою самым реалистичным и оптимистичным выходом видится создать машину времени, заявиться на битву при Шелони и сделать так, чтобы Московия как евразийское чудище просто вообще не появилась и не состоялась. Чтобы Волжский путь продолжали делить Новгород, Москва и татарские ханства, и, торгуя да соперничая, развивались всяк на свой лад, без какой-то унылой «унификации».
Но вот даже если исповедовать «евразийские» ценности московизма, даже если мечтать о его экспансии и гегемонии, то нынешний кремлёвский правитель — всё-таки безнадёжный лузер и тупой неумеха на фоне тех ребят, что рулили Московией четыре века назад.
В наше время
Date: 2025-01-01 08:25 pm (UTC)no subject
Date: 2025-01-02 10:01 am (UTC)(положим, половину этой суммы он присвистел, а четверть свистнул из проекта сам, еще до того как деньги дошли до исполнителей, но даже 60 млрд - неплохие деньги)
глядя на результат понимаешь что лучше бы он свистнул и пропил всё.