Не раз я высказывал в этом блоге (и несколько реже — на собраниях Бильдельбергского клуба) то соображение, что главная причина «московизма» - Проклятье Сверхконтинентальности.
Говоря кратко и просто, здешние земли — слишком «земельные». Здесь нет приличных выходов к морю, да и в любом случае массивы суши слишком огромны, а сухопутные пути — слишком легко контролировать государству.
Когда же государство контролирует логистику, транспортные потоки — оно контролирует экономику.
А когда государство контролирует экономику — оно контролирует и политику, поскольку любой возможной оппозиции затруднительно обретать такие ресурсы, чтобы конкурировать с той бандой, что называет себя «государством».
А когда так, когда никто не может дать государству укорот — оно неизбежно борзеет.
Это аксиома, это не зависит от этнических или культурных исходных предпосылок.
Всё дело — просто в фактических раскладах.
Каково бы ни было изначальное вольнолюбие людей на этой территории, но её географическое и, соответственно, экономическое устройство складывается так, что государство оказывается практически единственным, монопольным работодателем, которому и вынуждены служить даже самые смелые и деятельные люди.
И, ей-богу, можно представить, что ни волжские казаки Ермака в шестнадцатом веке, потомки новгородских ушкуйников, ни запорожские казаки в восемнадцатом веке, гордые сыны украинского народа — вовсе не любили московитскую державность, ибо она была той ещё дрянью во все времена, под каким бы именем ни выступала.
Но одни поднесли московиткому престолу Сибирь, а другие — Крым и Кубань, тем не менее.
Просто — не к кому больше было наниматься.
( Read more... )