Про "Мёртвую зону" Кинга и живую политику конунга

[artyom_ferrier]

 

Возможно, предутренний закат Новогодия располагает к разглагольствованиям на геополитические темы, но если я начну по пьяни разглашать важные тайны — кто же поверит, что я напился и разглашаю важные тайны? Вовсе глупо получится: и разглашу, и дезы не вброшу.

Одно могу сказать: когда Зефир донесёт сигнал, будто бы тамошние большие ребята согласны на все условия Кремля — это будет лучшее время, чтобы распродать свою московскую недвижимость (хотя пару-тройку загородных домиков оставить можно, но желательно — имеющих автономные водяные скважины и обильные леса окрест, где бы заготавливать топливо для генераторов угарного газа).

Но лучше — поговорим о литературе.

Не раз я упоминал в своих заметках, что лучшее «слушание» для прогулок, когда хочешь совмещать их с поддержанием инглиша — это Стивен Кинг.

Я говорил, что пишет он достаточно живо, умеет поддерживать «саспенз», при этом вовсе не «убого» пишет, но при этом — и не слишком вычурно.

Однако ж, и с ним вышла промашка.

Решил приобщиться к его как бы «фантазийному»(?) циклу The Dark Tower, который многие хвалят, начал слушать книжку The Gunslinger.

Поначалу — показалось занятным. Какой-то такой сеттинг — а ля Дикий Запад в «постапоке», или что-то вроде… но потом — я просто запутался, что именно «вроде».

Чтец хороший, артистичный и внятный, понимаю каждое слово, каждое предложение, и даже диалоги, когда реплики вяжутся вместе, и отдельно взятый каждый абзац вроде бы не лишён смысла, но когда пытаюсь охватить всё вместе — шестерёнки в мозгах начинают скрипеть и клинить.

Что это за мир? К чему это всё? Кто эти люди? Чего они делают? Какую важность имеет то, о чём они говорят? And what do I care, and what the fuck’s going on?

Ей-богу, я не противник фэнтази, тем более качественного, но, пожалуй, это всё-таки такое чтиво, которое трудно воспринимать на ходу (особенно — когда «на ходу» в буквальном смысле).

Всё-таки, наверное, фантастические миры, которые созданы по какой-то своей уникальной концепции, лучше воспринимать текста. Иначе — головы не хватает, когда нет возможности вернуться назад и уточнить тот или иной момент.

Но поскольку я уже настроился на Кинга — решил зачесть The Dead Zone.

Я её читал сто лет назад, ещё тинейджером, одолжил у подружки по филфаку — и употребил за один вечер, заглотом.

Тогда — весьма понравилась. Хотя была и на русском — но приличный перевод.

И это, наверное, одна из лучших вещей Кинга. В первой сотне — так уж точно.

Там как-то очень удачно сочетаются «литературная техничность» - с обычной человеческой душевностью. Ну и тема интересная.

Книга безусловно стоит прочтения, поэтому здесь — буду чувствовать себя свободным по части спойлеров, которые неизбежны.

Вкратце, книжка про парня, который, стукнувшись головой в детстве об ледовый каток, а потом попав в аварию и провалявшись в коме, по пробуждении обнаружил в себе способности к ясновидению невиданной силы (чему вовсе не был рад).

Конечно, фабула не бог весть какая оригинальная — но оно хорошо подано в книге.

А параллельно — рвётся к власти буквально по трупам циничный, но «продуманный» и харизматичный психопат Грег Стиллсон, умеющий подать себя, умеющий решать вопросы, умеющий внушать простым людям любовь и даже обожание.

И когда главный герой, Джонни, просекает, что тот может стать президентом — решает его остановить во что бы то ни стало, попросту грохнуть. Благо, у него самого обнаружилась неприятная опухоль в голове, и на долгую счастливую жизнь рассчитывать не приходится.

Когда первый раз читал, в восемнадцать лет — мне особенно понравилось, как изящно Кинг разрешил этот нравственный конфликт, с хорошим парнем, который вовсе не хочет становиться убийцей, но считает своим долгом остановить опасного маньяка на пороге Белого Дома.

Спойлеры, спойлеры, конечно.

Там Джонни, подловив Стиллсона на его митинге, вскидывает винтовку — но не может попасть, поскольку первый и последний раз стрелял на охоте с отцом где-то в отрочестве, и тоже неудачно. А Стиллсон, заметив такое к себе снайперское внимание — выхватывает у ближайшей тётки из толпы её карапуза и прикрывается им.

И видя такое безобразие, пришедшие на митинг сторонники до такой степени разочаровываются в недавнем кумире, что теперь, конечно, «не доверят ему и собак бродячих отлавливать».

Сейчас же я подумал, что всё-таки очень наивен и идеалистичен амерский взгляд на отношения толпы и её авторитарного лидера.

Что ж, в восемнадцать лет — и мне казалось, что есть вещи, которые способны мгновенно уничтожить политика, как бы он ни был до этого популярен.

Допустим, мне тогда думалось, что если такой крендель подойдёт к чужому ребёнку и, скажем, задерёт майку и чмокнет в пузице — все вокруг воскликнут: «Да он же просто больной!»

Но практика показала, что нет.

И мужики, которые бы не задумываясь отпинали, как «педофила», какого-то малоизвестного чела, вздумай он чмокать без спросу чужих киндеров в голое пузице — лишь заискивающе хихикают, когда это делает авторитарный лидер.

И обязательно находятся объяснения, что «это другое», «это вовсе не то, что вам могло подуматься».

Ибо уже состоявшийся авторитарный лидер — это тот, с чьих рук кормятся, на кого возлагают надежды, а не стань его — так, глядишь, наступят хаос и анархия. Нет его — нет страны (и жизни нет, и солнца свет погаснет).

И это вовсе не только в России так.

Просто, в России — чисто географические условия способствуют, увы, центральному контролю над товарными потоками, а значит — и концентрации власти.

Но если это дело уже состоялось, концентрация власти, или если хотя бы возникли большие надежды на то, что этот парень наведёт «порядок», когда обретёт власть — ему в любой нации простят очень многое. Непозволительно многое.

Он, заметив снайпера, прикрылся от него ребёнком?

Ну, как говорится, «фюрер думает о нас всех». Карапузов много — а фюрер один. Его святой долг — беречь себя. И он это делает не ради спасения своей шкуры — а ради всех нас.

Вот так это бывает в сообществах, тяготеющих к авторитаризму, когда люди поставили на какую-то лошадку, надеются, что она их осчастливит, а она вдруг оказывается с каким-то «подлым» норовом.

Но что же? Тем вернее, значит, придёт к победе. К нашей общей победе, нес-па?

Примерно такие же мысли возникли, когда довелось, тоже не столь давно, лет пять назад, пересмотреть насквозь трешовый, но довольно прикольный и даже «культовый» фильмец со Шварцом «Бегущий человек» (прежде видел его ещё в школе, но тогда был пьян и воспринимал чисто как ненапряжное шоу, каковым оно и являлось).

Там имеет место некая футуристическая антиутопия, довольно такого фашистского склада, и героя Шварценеггера, честного полицейского, обвиняют в том, что он по беспределу расстрелял протестующий народ, хотя он-то как раз пытался этому помешать, и его отправляют на «игру на выживание» на потеху публике, а тем временем его подружка-журналистка обнаруживает материалы, доказывающие его невиновность, и вываливает их на публику, и та — негодует: «Выходит, нас обманывали?»

Вот это — очень смешно.

Да фашистское общество — оно изначально строится на посылке «Ради святого дела — всем миром соврём».

И в таких обществах — да все прекрасно понимают, что власть и подконтрольные ей СМИ врут как дышат.

Но всё это, конечно, ради того, чтоб «был порядок». Ну, чтоб голодных накормить, буйных утихомирить, и чтоб худо-бедно жить можно было, а то иначе — поди знай, что вообще разверзнется, если всю правду, как есть, все говорить начнут. И жертвы — да, они требуются. Даже и невинные. А не то — хтонические духи возбудятся, и вообще ужас и мрак выйдет.

Возвращаясь к «Мёртвой Зоне» Кинга — на самом деле удивлён, что настолько мало, всё-таки, ассоциировали этого Грега Стиллсона с Дональдом Трампом (и в первую его кампанию, и во вторую).

Хотя на самом деле — это один из самых страшных и ярких кошмаров для американской интеллигенции: беспринципный, но харизматичный циник, умеющий очаровывать простых людей простыми лозунгами и рвущийся к власти. И он очень хорошо показан у Кинга — и именно таким они, американские «либералы», видят Трампа.

Но вот когда этим летом было покушение на Трампа (где сам он получил незначительную царапину, но один из рядом стоявших сторонников, увы, погиб) — у меня было чёткое ощущение, что стрелявший — возможно, был фанатом «Мёртвой Зоны».

Разумеется, в том не вина Кинга. Не больше — чем вина Джерома Сэллинджера в убийстве Джона Леннона.

И Трамп-то, следует отдать ему должное, повёл себя тогда весьма хладнокровно и достойно. А уж младенцами-то прикрываться — он точно не будет ни при каких обстоятельствах.

Да, он нарцисс, безусловно — но в том-то и дело. Он — слишком(!) самовлюблённый нарцисс, чтобы так ронять свой сиятельный имидж из-за какой-то там жалкой угрозы жизни.

Тут кто-то спросит: «Тём, если ты так хорошо знаешь про Трампа, то вот и скажи: а станет ли он аннексировать у Дании Гренландию?»

А кто-то внимательный ещё и дополнит: «А не с твоей ли подачи он вновь завёл этот разговор, когда совсем недавно и ты писал, что, мол, Дания оказалась в наибольшем выигрыше после Второй Мировой и осталась единственной европейской колониальной империей?»

И я мог бы тут напялить «умняк на морду лица» и сказать: «Вот Дания, в ответ на «угрозу трампизма», сейчас заявила о выделении полутора ярдов евро на укрепление обороны Гренландии. А что означает оборона Гренландии? Ну, не рытьё же окопов во льду. Это означает — строительство баз, ведущих наблюдение за арктическими водами (и воздусями). А как бы, интересно, ещё можно было обосновать вложение полутора ярдов в строительство баз для контроля Арктики, чтобы это не выглядело как слишком явный вызов иным слишком нервным государствам, имеющим выход в Арктику и кое-какие морские силы там, подводные и надводные? Возможно, не худший вариант, чтобы это выглядело как результат возникшей из-за самодура Трампа напряжённости между Датским Королевством и Вольными Колониями в Землях Скрёлингов, то есть, как разлад, разброд и шатание в стане НАТО».

Но сейчас, понятно, на исходе Новогодия — умняк на морду уж не налезает.

И всех, кстати, с наступившим.

Это, к слову, двадцать пятый год.

А Путин родился, к слову, в пятьдесят втором.

Но какая же пошлость была бы в нашем мире — верить в магию цифр.

В нашем мире — есть куда более занятные виды магий, в которые куда прикольней верить.